Продолжение одноимённой статьи [1], написанное под настойчивым нажимом Рустема Аминова, критиковавшего последнюю редакцию статьи об аксиоматике [2]. Сколько-нибудь внимательное рассмотрение основ МПиО показывает: все эти внешне эффектные методы, подкупающие простотой освоения и кажущейся эффективностью, в действительности опираются на религиозные предрассудки. И ни на что больше. В этом их привлекательность. Для слабых. И для мошенников, всегда готовых воспользоваться чужой слабостью. В действительности, эффективность МПиО вполне соответствует эффективности древних индийских слепцов, исследовавших слона методом случайных проб. Образно говоря, МПиО и ТРИЗ соотносятся как осязание и зрение.

 

Перепалка по поводу развития Теории решения изобретательских задач (ТРИЗ) сводятся преимущественно к многочисленным и разнообразным обоснованиям эффективности алгоритмического подхода (детерминизма) и многочисленным же, но однообразным утверждениям об эффективности Методов проб и ошибок (МПиО). В итоге обсуждения не получается, так как, по сути, отсутствует предмет обсуждения: сторонники обоих подходов стоят на своём. В связи с этим представляется назревшей необходимость более внимательного рассмотрения МПиО для выявления их объективной основы.

Взгляды сторонников и противников МПиО по-прежнему расходятся в понимании механизма работы мозга: мышление детерминировано или хаотично (случайно)? Что, вообще говоря, является всего лишь иной формой древнего основного вопроса философии о первичности материи и духа (сознания). Наличествует и многочисленное «болото»: мол, в мышлении мирно сосуществуют и случайное, и алгоритмическое (детерминированное) начала с ситуативным верховенством одного из них. А поскольку «болото» (как показывает история) – это всего лишь скрытая форма реакционеров (в данном случае – сторонников идеалистического мировоззрения), постольку оно охотно склоняются на сторону МПиО всякий раз, когда сторонники алгоритмического начала сталкиваются с очередным препятствием. Поэтому «болото» сегодня нехотя смирилось с первенством уже проверенных практикой алгоритмических методов для относительно простых задач (по известной «классификации»). Но при этом отстаивает первенство МПиО для решения задач сложных («высших уровней»), доступных якобы лишь талантливым и особо одарённым людям. Удобная позиция: при любом исходе очередной баталии «болото» всегда докажет свою принадлежность к стану победителей.

ТРИЗ, по замыслу, ограничивает поиск решения некоторыми рамками. Однако вопреки намерению достичь полной предопределённости (детерминизма) в своих алгоритмах, Альтшуллеру Г.С. так и не удалось этого добиться: МПиО лез в любую логическую прореху [3]. А сегодня так и вовсе праздник МПиО, устроенный беспризорными «мастерами ТРИЗ». Во времена Эдисона и ранее могли себе позволить массовый случайный перебор. Если, конечно, верить легенде о переборе материалов для нити накаливания к будущей электролампе. Да и была эта история, наверняка, исключением: у людей, занятых делом, время дорого. Впрочем, рассуждать так можно бесконечно, перебирая действительные и надуманные «за» и «против».

 

Итак, посмотрим, что противопоставляют алгоритмическому подходу (детерминизма) сторонники МПиО. На какую аксиоматику они опираются? Во-первых, очевидно, что МПиО, как и ТРИЗ, опираются, на вполне объективную основу: вполне детерминистский опыт («если – то»), который и не накапливается иначе как путём совершения некоторого количества проб и ошибок. Он же – здравый смысл. Такова первая опора. Пусть и понимаемая по-разному. Во-вторых – на аналогию (ассоциацию) в надежде, что таким образом будет получен намёк на решение. Да и ТРИЗ, строго говоря, только создаёт условия для наиболее подходящей аналогии. Это вторая опора. В-третьих – на озарение опять-таки в надежде, что решения возникнет в голове само собой, ниоткуда, без логических рассуждений. Дескать, выручит некий «информационный континуум», который всё всегда знает. Это третья опора.

 

Так как с первой опорой ясно, то рассмотрим вторую опору. Очевидно, что, в виду отсутствия теории, пробы осуществляются хаотически, в надежде на удачу и с привлечением аналогий. Как правило, поверхностных из-за неизвестности механизма их возникновения. И вот здесь-то МПиО отрывается от объективности, напирая именно на произвольность (хаотичность) и интенсивность поиска всевозможных «если» как гарантию появления нужного озарения «то». Хотя в действительности может возникнуть только подходящая, возможно, аналогия, которую назовут озарением лишь потом, когда проверка выявит, что она действительно является подходящим решением задачи. Не обязательно лучшим. Почти как в случае с признанием полученного решения задачи изобретательским [4]. Здесь напрашивается сравнение с древней индийской притчей о слепцах, исследовавших слона методом случайных проб, и зрячем, который видел слона как целое. Сравнение можно применить к МПиО и ТРИЗ, которые соотносятся, образно говоря, как осязание и зрение.

Вопреки шуткам о т.н. «научном тыке», в науке пробы делаются не так уж и случайно. Как правило, следуют неким предположениям в рамках известных законов природы, которые сами по себе тоже являются предположениями, но уже проверенными и переведёнными в разряд аксиом и теорий. И только потом, по исчерпанию предоставляемых возможностей, осторожно вступают в область неизвестного: любопытство учёных оплачивают только под нажимом необходимости. Впрочем, всё это неплохо формализовано писаными и неписаными правилами научного метода.

Сторонникам материалистического мировоззрения и детерминированности мышления демократично предоставляется возможно самостоятельно преодолевать очередные препятствия, а зрители будут только посмеиваться в сторонке. Сегодня таким препятствием является неясность с организацией деятельности мозга. Все достигнутые сегодня результаты – только успехи в переборных технологиях, усиленных как быстродействием компьютеров, так и, главное, в ограничении перебора всяческими рамками, отсекающими огромные (по сути – бесконечные) «ветви» заведомых и не очень тупиков. Хорошее тому подтверждение – развитие шахматных программ, одолевших человека в соревнованиях без гандикапа, на который человек имел безусловное право (быстродействие его мозга не повышалось, в отличие от компьютера).

 

Что нам сегодня известно наверняка о деятельности мозга, если отбросить домыслы психологов и скромные результаты нейрофизиологов, пытающихся понять работу целого по устройству частного? На сей счёт существует ряд предположений (теорий), из которых наиболее достоверна гомеостатическая. Она опирается на безусловно установленный факт существования отдельных клеток (микроорганизмов) в условиях гомеостаза, который, бесспорно, невозможен без механизма саморегулирования. Столь же бесспорно, что устойчивые сообщества микроорганизмов жизнеспособны только если микроорганизмы имеют время приспособиться к коллективному существованию. А коллективное существование микроорганизмов возможно в двух случаях приспособления: либо каждый приспосабливается поодиночке, оставаясь автономным в составе лишённой внутренней организации колонии, либо внутри колонии начинают выстраиваться пищевые цепочки как начало внутренней организации. Устойчивой такая колония будет только если параллельно будет выстраиваться коллективный механизм саморегулирования для поддержания её гомеостаза, который превращает колонию в единый организм. Ну, и как мы сегодня уже все уверены, описываемая эволюция (она же приспособление) сегодня достигла уровня человека (организма) с наиболее развитым из известных примеров мозгом (гомеостатическим ансамблем поддержания гомеостаза).

Теперь зададимся вопросом: а выживет ли микроорганизм или организм, если будет реагировать на сигналы внешней среды случайным, предположим, образом? Разумеется, не выживет. Даже если скорость полезных мутаций (а много и бесполезных) будет выше скорости изменения внешней среды. Полезными же мутациями будут те и только те, которые будут обеспечивать однозначную и наиболее выгодную в данных условиях реакцию гомеостата. Это всё научно установленные факты. Из них следует, что аналогичным путём следует и эволюция гомеостатического ансамбля организма. С тем отличием, что гомеостатический ансамбль, будучи сложнее единичного гомеостата микроорганизма, постепенно оказывается способным реагировать на большее разнообразие и сложность сигналов внешней среды. Соответственно росли разнообразие и сложность реакции (поведения) организмов. Далее, вполне закономерно преимущество в борьбе за выживание продолжали получать организмы с наиболее развитым гомеостатическим ансамблем. Далее можно было бы прийти к выводу, что и самые развитые гомеостатические ансамбли реагируют абсолютно детерминировано. Но это не совсем так.

 

Предоставим слово У.Р. Эшби [5]:

«Машина определена как множество состояний, изменения которых во времени соответствует замкнутому однозначному преобразованию. Это определение относится к машине, которая полностью изолирована, т.е. находится в постоянных условиях; она тождественна «абсолютной системе», определённой в книге «Устройство мозга».

Машина со входом была определена как система, имеющая некоторое замкнутое однозначное преобразование для каждого из возможных состояний некоторого множества параметров, она тождественна «преобразователю» Шеннона, определяемому как система, ближайшее следующее состояние которой определяется её текущим состоянием и текущими значениями её параметрами. (Шеннон принимает также, что преобразователь может иметь конечную внутреннюю память.)» (стр. 203)

Здесь термином «машина» Эшби обозначает некоторое устройство, аналогичное мозгу. Эшби, психиатр и кибернетик, опираясь на установленные физиологами двадцать лет ранее факты о гомеостатической основе жизни, в своих книгах рассматривал мозг как гомеостатическое устройство. Но если Н. Винер делал это же на принципиальной основе, то Эшби шаг за шагом логически воспроизводил наиболее возможное и гомеостатически необходимое устройство мозга в понятиях, подходящих для последующего воспроизводства в компьютерных программах. Отсюда термины «машина» и другие.

«Всегда следует помнить, что понятие «разнообразие», употребляемое в этой книге, и понятие «информация», употребляемое в теории связи, подразумевают ссылку не на индивидуальный предмет, а на некоторое множество. Всякая попытка трактовать информацию как вещь, которая может содержаться в другой вещи, обычно ведёт к трудным «проблемам», которые никогда не должны были бы возникнуть. (стр. 215)

 «Машина» есть по существу система, поведение которой является достаточно закономерным или повторяющимся, чтобы мы могли делать определённые предсказания о её будущих действиях.

Такие предсказания могут иметь различные формы. Для одной машины мы можем предсказать её следующее состояние; тогда мы говорим, что она «детерминирована» и относится к машинам, рассмотренным в части 1. Для другой машины мы не сможем предсказать её следующее состояние, но сможем предсказать, что при многократном повторении тех же условий частоты различных состояний будут иметь определённое значение. Это возможное постоянство частот уже было отмечено в 9/2. Оно является характеристикой цепи Маркова». (стр. 319)

Здесь имеется в виду, что детерминированная машина является предельным случаем Марковской машины. Не лишне отметить, что здесь за Марковской машиной скрываются идеи вариационного исчисления ещё Леонарда Эйлера о фазовом пространстве, где впервые, по сути, была рассмотрена работа гомеостатического устройства [6]. Марковская же машина была только способом выразить эти идеи на языке программирования для последующего моделирования работы мозга в компьютере. Но читаем дальше:

«Устойчивая область есть множество таких состояний, что представляющая точка, войдя в одно из этих состояний, уже не сможет покинуть это множество. (стр. 324)

Продвижение отдельной Марковской машины к состоянию равновесия значительно менее упорядочено, чем продвижение детерминированной машины, и потому Марковский тип мало используется в технических регуляторах. По сравнению с плавным и прямым регулированием, осуществляемым обычными следящими системами, Марковское регулирование действительно должно казаться беспомощным. Тем не менее, в живых организмах этот более широкий метод широко используется, ибо использующую его машину в общем значительно легче построить и поддерживать в действии. Фактически он часто используется для многих простых регулировок, где скорость и действенность не имеют очень большого значения». (стр.328)

Иными словами, в отсутствие детерминированной реакции имеет место быть нечёткая (размытая, приблизительная) реакция, на которую в ходе выполнения может повлиять любой случайный фактор, в обычных условиях несущественный. К примеру, буриданов осёл в действительности голодать не будет, а пойдёт, скажем, к левому стожку потому что левое ухо зачесалось. Но, чтобы сторонники МПиО не радовались, пойдёт именно к одному из этих двух стожков, а не начнёт в поисках оного бродить по окрестностям и вообще за тридевять земель. Вот и вся природная случайность. Ничего общего с десятками или сколько их там методов принудительного крупнотоннажного производства словесной бессмыслицы.

Более сложное сравнение: ламинарное течение алгоритмического перехода от задачи к ответу время от времени нарушается местными мелкими турбулентностями (неопределённостями). Иногда крупными. Сторонники детерминизма стараются усовершенствовать алгоритм (канал, трубопровод) для предотвращения или хотя бы снижения турбулентностей (неопределённостей). Напротив, сторонники МПиО стараются превратить ламинарное течение в сплошную область турбулентности, через которую разве что случайно прорвётся тоненькая струйка продвижения к правильному ответу, спрятанная за множеством фальшивых, внешне похожих и эффектных «озарений».

 

Теперь мы подошли к рассмотрению третьей опоры МПиО: решения задач «высших уровней» доступны только талантам и вообще гениям, для которых вполне обыденны озарения (инсайты, прозрения, постижения, просветления и т.п. догадки). Поэтому, мол, разные алгоритмы – только «костыли» для тех несчастных, кто без них не способен к безудержному полёту воображения к неведомой простым смертным цели. Да и вообще, алгоритмы – насилие над разумом (вот чем занимаются математики, программисты и технологи!) и вообще непомерно сложны для освоения (это венцу-то природы?). Всё же наши тёмные предки были явно умнее и дальновиднее нас; они не жалели розог и палок (не говоря уж о деньгах) на обучение подраставшего поколения.

А так ли уж сложна ТРИЗ в действительности? Вот, к примеру, АРИЗ-85В – самая сложная технология. А чем вызвана эта сложность? Во-первых, она вызвана неопределённостями алгоритма, начинающимися с самого первого шага. С ними вполне можно было справиться давно [7, 8, 9]. Что мешало-то? Во-вторых, неопределённостями терминологии. Объективных помех хотя бы начать работу в этом направлении и здесь не было. В-третьих, засильем психологических операторов. Что мешало вынести их в отдельный подготовительный курс вместо бесполезных упражнений по РТВ? В-четвёртых, искусственно вставленные переборные инструменты: приёмы, стандарты, ВПР, Указатели эффектов. Ну, здесь хотя бы осознали, что это путь в никуда, но рвения заметного всё равно не проявили: хватило только на лёгкий зуд в плечах. И вот если проявим немного трудолюбия и упорства, то АРИЗ становится совсем простеньким, куда проще МПиО.  Прямо говоря, сложной ТРИЗ стала почти исключительно благодаря недостаточно последовательному устранению следов МПиО в своих технологиях.

Без особого напряжения можно заметить, что третья опора МПиО – только слегка прикрытое пышнословием религиозное представление о душе и о присущей ей свободы воли. Из чего следует, что все разговоры на эту тему – пустое сотрясение воздуха, пока неизвестен механизм не только механизм мышления, но и механизм появления новой идеи. В недавней статье о мышлении [10] этот вопрос получил вполне логичное объяснение. Но… «повторенье – мать ученья». Да и проверка опытом – дело не быстрое. Хотя с какой стороны посмотреть… Придётся подобно шаману из факта существования капли воды логически идти к выводу о существовании океанов[11].

 

Изобретение – это новая комбинация в системе существующих взаимодействий (иногда с добавлением или устранением новых), обладающая промышленной применимостью. И это именно изменение (преобразование) системы, вполне естественное и доступное не только гениям, но даже и вовсе не людям, а всем организмам, обретшим в ходе эволюции (приспособления к выживанию в условиях действия 3-го закона Ньютона) способность к прогнозу последствий чужих и уж подавно – своих действий [12]. Даже примитивный земляной червяк задёргается и постарается поскорее скрыться, справедливо усмотрев угрозу своему существованию в касании его вашим пальцем. Что уж говорить о птицах, строящих гнёзда, и животных, устраивающих себе норы. А бобровые норы с подводным входом и плотины?

Понятно, что самый талантливый бобёр не придумает что-то вроде колеса. Да и не всякий человек тоже. Важно, что здесь нет границы, а есть размытая область. И что способность к упреждению неприятностей – это научно установленный факт. Каждый лично может в этом убедиться на примере дворовой собаки.

Способность к прогнозу последствий означает способность мозга строить многозвенные последовательности из возможных «если – то». И чем развитие мозг, тем больше звеньев может быть в этой последовательности.

Группы однородных «если – то» образуют закономерность. Той же дворняге всё равно, чем замахиваются на неё: палкой, камнем, прутом… Важно, что замахиваются предметом, представляющим опасность. А вот те же предметы на земле или просто в руке опасности не представляют. Из чего следует, что даже мозг дворняги воспроизводит возможную закономерность и комбинацию как новую систему. Хотя ясно, что комбинации можно строить только если есть из чего строить. Как, впрочем, и аналогии.

Получается, что системные преобразования не в новинку даже собаке и на принципиальном уровне в их механизме ничего особенного нет. Понятно, что всё это выглядит не так, как мы невольно представляем себе в образной форме. Да и модельной тоже в виду отсутствия общепринятого языка описания этих моделей. А в отсутствие такого языка бессмысленно пытаться объяснить механизм. Общий-то принцип ясен – гомеостатические конструкции. Но и только. В голове ведь нет таких устройств, как рисовали Винер и Эшби: иная «элементная база». Но должны быть функциональные аналоги, работающие по мерцающему принципу. Поэтому гомеостатический язык вполне пригоден.

 

Тем не менее, как возникает новая комбинация? Каким образом гомеостатический ансамбль переходит в новое состояние? Перебором, бесконечным по определению?  Одним скачком? Прыжком в неизвестность, который тоже не отличается от перебора? Вдруг не туда прыгнешь. А куда «туда»? Это всё слишком сложно и вызывает множество вопросов. Остаётся только последовательное приближение, которое одновременно и приспособление гомеостатического ансамбля к новым условиям, диктуемым задачей.

Решение проблемы выглядит как циклически повторяющаяся последователь­ность нескольких логических операций Горяинова Л.Г. [13]. Без подробностей последовательность выглядит так (автор показал её на примере задачи из области коммерческой деятельности):

Шаг 1. Подробно изложите ситуацию, указав, что и зачем вы пытаетесь сделать, и что именно этому препятствует. Уложитесь в 25-30 строк.

Шаг 2. Изложите проблему в самом общем виде (5-7 строк).

Шаг 3. Перечислите конкретные результаты, которые надо получить при решении этой проблемы (что будет, если…).

Шаг 4. Что пытается (или что может) сделать задачедатель, чтобы достичь этих результатов?

Шаг 5. Какие помехи возникают при этом или не дают возможности даже начать что-то делать?

Шаг 6. Что такое происходит у задачедателя, создавая помехи решению, что порождает их?

Шаг 7. Какая особенность (анти-качество) должна быть у задачедателя, чтобы помехи не возникало?

Шаг 8. Общее решение: "Если любым способом обеспечить ... (указать эту особенность – анти-качество), то... (указать исчезающую проблему).

Общее решение лишь формули­рует условие изменения деятельности задачедателя, при котором дан­ная проблема исчезнет. Нахождение же способа изменения есть новая задача. И описанная последовательность логических операций повторяется уже для неё.

 

Читатели, продвинутые в области курса развития творческого воображения, без труда увидят приведённом алгоритме сходство с т.н. методом «золотой рыбки». Но сходство только внешнее.

Основой алгоритма Горяинова Л.Г. послужила «Новая схема» [14]. Без подробностей она выглядит так:

1.    Указать цель существования системы (зачем она нужна?).

2.    Указать конкретное действие системы (главную функцию), необходимое для достижения данной цели (что она делает ради данной цели?).

3.    Указать состав системы, минимально необходимый для выполнения этого действия.

4.    Указать нежелательный эффект (НЭ), побочный результат при выполнении этого действия.

5.    Указать конкретное действие системы (вредную функцию - Фвр), необходимое для получения НЭ.

6.    Указать конфликтную пару (КП), непосредственно выполняющую Фвр своим взаимодействием (или отсутствием оного).

7.    Указать свойство или качество КП, непосредственно порождающее НЭ (способность выполнять действие Фвр).

8.    Указать обратное действие - анти-К (способность устранять или компенсировать действие Фвр).

9.    ИКР: система из частиц элементов КП сама создаёт анти-К (или не-К) при сохранении способности отдельных частиц создавать К.

Или на макро-уровне: макро-система из единичных элементов КП сама создаёт анти-К (или не-К) при сохранении способности единичных элементов КП обеспечивать К.

 

Позднее на основе циклической идеи Горяинова Л.Г. была начата совместная разработка более надёжной (с учётом психологии) рекурсивной последовательности [15]. Но и она по объективным обстоятельствам не была доведена до «товарного состояния» несмотря на вполне удовлетворительные результаты на учебных и практических задачах. Хотя был опубликован промежуточный итог обсуждения [16] в виде последовательного выявления:

а) недостатка в исследуемой системе;

б) основной функции системы, побочным результатом работы которой будет этот недостаток;

в) структуры системы, отвечающей за реализацию этой функции;

г) свойств структуры, позволяющих ей реализовывать эту функцию;

д) анти-свойств; то есть, свойств, позволяющих реализовать обратную функцию и избежать появления недостатка;

е) структуры, создающей анти-свойства.

 

Лимаренко А.В, проутюживший вышеуказанную статью о тенденциях [16], и вовсе свёл её в три шага [17]:

- определение недостатка в технической системе – управляющего и регулирующего органа,

- выявление основной функции системы и деструктивной роли в ней недостатка,

- определение структуры системы и её свойств, а также анти-структуры и анти-свойств, позволяющих реализовать обратную функцию и избежать недостатка.

 

Неужто любая из приведённых последовательностей действительно так уж непомерно сложна для людей, даже не слишком отягчённых интеллектом? Но важно другое: рекурсивный алгоритм показывает вполне работоспособное предположение о постепенном переходе гомеостатического ансамбля от исходного состояния к конечному, именуемого идеалистами озарением-просветлением, и способному выдать необходимую совокупность сигналов. Каждый цикл – очередной подбор решения. При отсутствии перебора, столь любимого поклонниками МПиО. Кстати говоря, слово «просветление» неплохо описывает суть происходящего: исходная туманно-непроглядная ситуация постепенно и закономерно становится прозрачной вплоть до полного просветления. Каждый сам может просветлиться в этом вопросе, понаблюдав за собой или другими в ходе решения задач: за чередой бессвязных на первый взгляд мыслей и образов будет вполне явственно проступать рекурсия.

Принципиально важно, что рекурсивный алгоритм основывается на той же аксиоматике и понятийном аппарате, что и классическая ТРИЗ, а также АРИЗ-85В, не требуя привлечения никаких новых сущностей. И, главное, показывает вполне материалистический механизм пресловутого озарения. Таким образом, несостоятельным оказывается и второй постулат сторонников МПиО, которым просто нечего противопоставить.

 

Таким образом, получаем, что в нашей реальности религиозная вера в «способность разумных существ к перебору, анализу и выбору наиболее подходящих вариантов решений – исключительно ценный природный ресурс при малой стоимости (высокая идеальность); было бы глупо и расточительно им пренебрегать» (по мнению Голдовского Б.И., Зусман А.В. и др.) лишена всякого рационального, научного основания, хотя и облечена в наукообразные словеса. Да и не столь уж дёшев этот ресурс: платить приходится самым дорогим и к тому же невозмещаемым ресурсом – временем. Чего больше в этой вере – средневековой дремучей наивности или глупости?

Адепты этой веры умалчивают, что «способность к перебору» они предлагают применять к сотням и тысячам вариантов, как это делала мать-природа, подвергая своих детей слепым мутациям, безжалостно отсеивая носителей мутаций неудачных. Ну, это как уверять, что способность разумных веществ передвигаться с помощью ног является «исключительно ценным природным ресурсом при малой стоимости» для передвижения со скоростью 1500 км/час и было бы «глупо и расточительно им пренебрегать». Умалчивают (или вовсе не знают) и о том, что постепенно природа всё более переходила от приспособления путём мутаций организма через смены поколений к мутациям поведения этого организма путём, естественно, усложнения и повышения разнообразия поведенческих реакций. Оставив на естественный перебор куда более скромное число вариантов: в среднем около семи, как уже давным-давно установлено опытным путём. Это то количество, которое можно сравнивать мысленно. Вот так и появлялись постепенно т.н. высшие животные. В том числе – и человек. Хорошо, что наши эволюционно продвинутые предки не стали выдумывать и сравнивать сотни способов («костылей») ускорения ходьбы, а почти сразу задумались о замене ног более совершенными средствами передвижения: более скоростными и менее утомительными. И начали их создавать. Постепенно и поступательно, шаг за шагом. Не без ошибок, ибо с теориями поначалу было плохо.

 

Здесь полезно освежить память обширной цитатой [18]:

«В «Письмах об изучении природы» Герцена есть такие строки: «Положительные науки имеют свои маленькие привиденьица: это силы, отвлечённые от действия, свойства, принятые за самый предмет, и вообще разные кумиры, сотворённые из понятия, которое вообще ещё не понятно…». Издавна бытуют маленькие привиденьица и в изобретательстве. Отличаются они от своих собратьев только невероятной живучестью. Когда из физики изгнали «теплород», а из биологии «жизненную силу», это было сделано раз и навсегда. Но маленькие привиденьица в изобретательстве упорно возвращаются, лишь слегка меняя свой облик».

Привиденьица – это методы проб и ошибок, придуманные некогда на волне механистического понимания работы мозга (счётные машинки, игровые автоматы, бихевиоризм и т.п.). Не зря ещё сто лет назад великий Крылов А.Н. сказал: «Если какая-то нелепость стала рутиной, то чем эта нелепость абсурднее, тем труднее её уничтожить». С тех пор война с привиденьицами продолжается. Как и с теми, кто воюет их стороне. Упорно, надо признать.

Пожалуй, назрел вопрос: имеют ли право носить звания мастеров и подмастерьев ТРИЗ те, кто защищает эти привиденьица? Калечит и выхолащивает ТРИЗ Альтшуллера Г.С., прикрываясь речами об её развитии? Под вывеской ТРИЗ Альтшуллера Г.С. продвигает эти самые привиденьица? И тем самым участвует посильно в разграблении и уничтожении наследия великой страны?

Кстати, ещё когда только продумывалась идея присвоения самодельных званий приверженцам ТРИЗ в условиях непризнания её официальной наукой, предлагалось не повторять академическую ошибку (пережиток Средневековья) с пожизненными званиями подобно дворянским титулам. Вполне очевидно, что занятие наукой (научными исследованиями) предполагает получение всё новых научных же результатов. А если их нет, то извини: поносил звание положенный срок и сдай обратно. Звание в науке – не медаль, которой награждают пожизненно за одноразовую заслугу. Это символ научного уровня, достигнутого человеком. А так как наука не стоит на месте и вчерашний уровень быстро становится завтрашним тылом, то надо постоянно подтверждать своё соответствие новым рубежам науки.

Ровно то же справедливо и для сугубо прикладной квалификации: без решения всё новых прикладных задач определённого уровня навыки быстро теряются. Это вполне очевидный факт, многократно подтверждённый практикой для всех специальностей: будь ты медик или экономист, программист или лётчик.

Из сказанного следует необходимость разработки иных требований к соискателям званий в области ТРИЗ, нежели принятые в МА ТРИЗ. Раз уж ТРИЗ такая передовая теория, то она должна быть передовой во всём, включая организацию деятельности своих приверженцев. Разумеется, осуществление такой реформы наверняка существенно проредит и будет прореживать ряды «титулованных особ», но, как говорил Ленин, «лучше меньше, да лучше».

 

Напоследок. Вышеприведённые алгоритмы, равно как и их будущая доработка, открыты, ибо созданы чисто логически. А логика, следует помнить, – это отражение объективных закономерностей. Не случайно ещё в 1938г. Капица П.Л. говорил: «Идей не скроешь. Вообще, правильная политика всякой сильной техники – это искать свою силу в динамике развития. Прокладывать новые пути, открыто бежать впереди, рассчитывая только на силу своих ног…». А было это в пору тотальной засекреченности всего и вся, которая не только скрывала наши достижения от противников, но и изрядно вредила нам же.

Поэтому, если кто плохо знаком с объективными закономерностями или чей мозг отражает их «криво» (неадекватно), тот и получает нечто особенное, называемое секретным алгоритмом. Здесь кроется небольшой подвох: «кривое» восприятия (на входе) плюс «кривое» отражение (на выходе) вполне может привести человека к правильному решению. Но только этого человека и, быть может, некоторых людей с точно таким же «кривым» мышлением. Поэтому абсолютно правильно засекречивают алгоритмы, подгоняемые под индивидуальные особенности мышления: негуманно морочить головы ни в чём не повинным людям очередным «котом в мешке».

 

Королёв. А.

г. Киев

31.01.2016 г.

 

Литература:

1. Королёв В.А. «ТРИЗ против МПиО: за что воюем?», 2000 г. (http://www.triz.org.ua/data/w52.html)

2. Королёв В.А. «Аксиоматика ТРИЗ-ОТСМ (6)», 2015 г. (http://www.triz.org.ua/works/ws96.html)

3. Королёв В.А. «Как устроен АРИЗ-85В», 2015 г., (http://www.triz.org.ua/works/ws89.html)

4. Королёв В.А. «Изобретение в ТРИЗ и в патентном законодательстве», 2015 г. (http://www.triz.org.ua/works/ws95.html)

5. У.Р. Эшби «Введение в кибернетику», М., URSS, 2005 г.

6. С. Смирнов «Незнакомец по имени «Действие», журнал «Знание – сила», М., 1991 г., №5, стр. 27-33 (http://triz.org.ua/works/ws70.html)

7. Королёв В.А. «Первый шаг» 1987г. (http://www.triz.org.ua/data/w63.html)

8. Королёв В.А. «Первая часть» 1987г. (http://www.triz.org.ua/data/w68.html)

9. Королёв В.А. «Алгоритм решения изобретательских задач – АРИЗ (опытный). Развитие АРИЗ-85В», 1989 г. (http://triz.org.ua/data/w47.html)

10. Королёв В.А. «Мышление как форма отражения. АнтиРТВ-4», 2014 г. (http://www.triz.org.ua/works/ws83.html)

11. А. и Б. Стругацкие «Волны гасят ветер»

12. Королёв В.А. «Кризис ТРИЗ и как нам его преодолеть. Ответ на «американскую» ТРИЗ», 2015 г. (http://www.triz.org.ua/works/ws85.html)

13. Горяинов Л.Г. «Алгоритм многоступенчатого решения задач», 1994 г.

14. Королёв В.А. «Алгоритм решения изобретательских задач – АРИЗ (опытный). Развитие АРИЗ-85В» (стр. 24) 1989 г. (http://triz.org.ua/data/w47.html)

15. Королёв В.А. «От улучшений и «улучшений» к качественному скачку», 1995 г. (http://triz.org.ua/data/w72.html)

16. Королёв. В.А. «Современные тенденции развития АРИЗ», 1998 г (http://triz.org.ua/data/w55.html)

17. Лимаренко А.В. «Сверхзвуковой барьер АРИЗа», г. Владивосток, 1998 г., стр. 10 (http://www.triz.org.ua/works/ws97.html)

18. Альтшуллер Г.С. «Как научиться изобретать», Тамбовское книжное издательство, 1961 г., стр. 13.