Нынешний темп инноваций – 7 важных технологических изобретений на миллиард человек в год – соответствует уровню 1600 года. Становится всё сложнее создавать новые технологии. Лет через двадцать уровень инноваций будет таким же, как в средние века.

«Летом 2005-го года американский физик Хюбнер объявил о «закате Технического мира». Время открытий и изобретений прошло. «Золотым веком» научного творчества стал период с 1873 по 1915 годы, когда появились электростанции, радио, кинематограф, самолёт, телефон, автомобиль. Нынешний темп инноваций – 7 важных технологических изобретений на миллиард человек в год – соответствует уровню 1600 года. Становится всё сложнее создавать новые технологии. Лет через двадцать уровень инноваций будет таким же, как в средние века».

На мой взгляд, Хюбнер ставит несколько иную задачу: не о мощности потоков инноваций, которые обычно представляют собой усовершенствование уже имеющегося, а о количестве самих потоков, о «ветвях» то ли «дерева», то ли «куста».

И в самом деле, можно сколь угодно совершенствовать калькулятор (квантовый компьютер и т.п.), но идея калькулятора от этого не меняется: считать быстрее. Можно сколь угодно совершенствовать самолёт (динамические крылья, всепогодность и т.п.), но сама идея самолёта от этого не меняется. Даже если этот самолёт будет способен выходить в космос и плавать под водой. Таких идей относительно немного.

Из текста Хюбнера возникает две задачи.

Первая: каковы объективные критерии отнесения идей к эпохальным. Или, если более широко: как различать уровни идей? Во всяком случае, не так, как предлагалось в классической ТРИЗ – через предположительное количество проб и ошибок.

Вторая: открытие новых идей, которые вроде бы ниоткуда не следуют, не развивают что-то уже имеющееся. ЗРТС и «линии» не применить, так как у эпохальных идей нет истории. Вроде как на пустом месте надо придумать. Но решение должно быть обоснованным, не «пробочным».

Задачи по проблеме Хюбнера могут быть и иными. И задач может быть больше. И формулировки другие. Строго говоря, задачи даже не поставлены (сформулированы), а лишь обозначены (да и то предположительно). Но пока есть такие. Словом – полный простор для анализа. Поэтому все желающие поучаствовать в решении проблемы Хюбнера находятся в равных условиях в том смысле, что нет эксперта ни по проблеме, ни по задачам. А эксперты – это люди, которые всегда знают, как нельзя, но сами решать задачу вряд ли станут. Здесь почему-то вспомнились слова Де Голля: «библейские заповеди потому такие ясные и краткие, что Моисею не помогали эксперты».

 

Рассмотрим список Хюбнера (электростанции, радио, кинематограф, самолёт, телефон, автомобиль). Насколько исчерпывающ этот список? Нет ли здесь чего лишнего? И чем его дополнить?

Кто-то уже сказал по поводу этого списка, что в нём отражены только средства усиления ("палки") возможностей человека. Годится ли это в качестве признака? И в самом деле:

Электростанции - это искусственный источник энергии вне человека. Хотя, строго говоря, несколько раньше человек приручил ветер и воду, научился извлекать из них энергию (хотя и механическую). Да и догадаться, что можно запрячь в тележку лошадь, тоже было непросто.

Радио и телефон - искусственный переносчик речи человека на любые расстояния. Но тогда надо вспомнить и письменность. А ещё были различные сигнальные конструкции семафорного типа (эксперты по истории связи подскажут, надеюсь). То есть, радио и телефон – это реализация старой идеи на новой основе.

Кинематограф - это искусственная память о событиях вне человека. Здесь опять-таки надо вспомнить письменность. Да и рисование заодно.

Самолёт - искусственные крылья, которых у человека никогда не было (разве что были полёты во сне, а у невезучих - и наяву). Здесь даже усиливать было нечего. И как оценить воздушный шар? 

Автомобиль - искусственные ноги, ведущие родословную от носилок. Кстати, в списке отсутствует колесо – эпохальное, вне всяких сомнений, изобретение.

Из относительно однородного списка несколько выбивается самолёт. Можно вспомнить ещё зрение, которое усиливается очками, затем подзорной трубой, а ныне – и телекамерой. Обоняние – изобрели-таки искусственный нос. Осязание – ну, эту простую механическую работу давно научились моделировать, хотя вряд ли о незаметных конечниках и всякого рода датчиках вспомнят, говоря об эпохальных изобретениях. Речь, издание звуков – более-менее научились. Слух – научились. Ощущение температуры, освещённости, цвета – тоже. Теоретически, все эти устройства тоже надо бы включить в список Хюбнера. Но вот с распознаванием образов пока особых успехов нет, хотя для рукописного письма высоконадёжную программу вроде сочинили. И, наконец, самая спорная и сложная способность человека – мышление. Здесь пока что получается только имитация, но и только. Хотя, спору нет, компьютер как средство усиления мышления – это да! Впрочем, не мышления как такового, а решения некоторых задач, по которым возможны математические модели. А пока что спорят даже о том, что такое мышление и сознание, не говоря уж об их физической природе и механизме возникновения.

Ну, а жилище является эпохальной идеей? Пусть даже и заимствованной у животных? А одежда? Акваланг? Ласты? Лампочка? Огонь? Атомная энергия? Веер (опахало)? Дверь с окном? Лодка? Список может быть очень длинным.

С философской точки зрения все эти эпохальные идеи представляют собой средства повышения выживаемости человека как вида. То есть, повышения независимости от случайностей окружающей среды (совершенствование гомеостата и термостата). В таком случае идеи можно разделить на следующие классы.

1. Усиление имеющихся возможностей (сколько их?).

2. Приобретение новых возможностей (включая «протезы»).

3. Передача своих функций (сколько их?) природным и искусственным объектам.

В каждом классе по каждой возможности был некогда сделан первый шаг. Затем было только совершенствование.

Расширение числа классов маловероятно. А если такое и произойдёт, то это будет, скорей всего, следствием несовершенства определения классов. Зато возможно и, видимо, оправдано дробление классов на подклассы. Но это сугубо вспомогательная задача. Главное ведь – не инвентаризация и раскладывание эпохальных идей по полочкам, а поиск критериев (признаков) их эпохальности. Причём поиск не в голове, а, как и положено в ТРИЗ, вне оной. Ну, а затем можно уже приступать к выявлению «пустых клеточек», подобно тому, как это делал Менделеев.

 

Королёв В.А.

Киев

2006-09-20